Republican Alternative Башня Свободы Последняя Надежда

Проанализировав общемировую статистику и динамику распространения коронавируса COVID-19 и основываясь на просочившихся в информационное поле инсайдах, я предполагаю, что количество погибших от вызванного им заболевания в России составляет от 1,5 до 5 тысяч человек, а соответственно количество заражённых может составлять десятки тысяч.

Мы имеем дело с преступным замалчиванием власти реального положения вещей. Последствия данной ситуации могут быть сопоставим с последствиями трагедии на Чернобыльской АЭС и даже превосходить их. Напомню, что Чернобыль предвосхитил развал Советского Союза.

Алина Витухновская

Вчера в Москве еще не наблюдалось никакой паники. Продуктовые магазины и ТЦ были пусты, правда и улицы тоже. Впечатление, что народу значительно поубавилось. Залитый солнцем парк пустовал, на детской площадке детей почти не было, зато огромный холеный пес разлегся посреди скамейки, расслабленно нежась (1, 2). На меня он посмотрел с некоторым недоумением: "Что вы, люди, еще здесь делаете?" Воистину, в этой картине было нечто символическое.

Вчера лишь один гражданин напомнил мне о пандемии. И это был типический московский алкоголик. Прямо в ТЦ, вытащив из-за пазухи шкалик водки, он глотнул, недобро и смущенно озираясь, глотнул еще, и лицо его подобрело, налилось теплой какой-то благостью: "Противовирусное принял, теперь гуляем!"

Сегодня же в городе началась легкая паника. В азиатском магазинчике только и разговоров о закупках продуктов и возможности заражения. Кто-то хочет уехать прочь: "К черту эту Москву!" Кто-то глупо шутит об отсутствующей продавщице: "Ее нет, она уже умерла."

В аптеках нет хлоргексидина — "Все скупили." На мой вопрос — "Когда именно началась паника?", ответили — "Когда начали скупать гречку." То есть, граждане уже немного потерялись во времени и ориентируются на совершенные ритуалы, а не на календарь, почти как первобытные люди.

В продуктовых все чаще звучат невротические реплики о карантине и возможной нехватке еды. Продавцы подбадривают покупателей — "Ничего не кончится ни при каких обстоятельствах." Где-то на кассе выставляют гель-антисептик. Много людей в масках, кто-то замотан в шарф. Волнуются больше молодые. Пожилые не суетятся, но в них появилась некая обреченная расслабленность. "Мы и не такое переживали!" — шепчут они, будто мантру, словно заклятье от неизвестности.

Все это время наблюдаю только два типа реакций. Первый — абсолютное, но при этом демонстративное спокойствие. Второй — невротичность на грани истерики, суетливые метания в попытках что-то предпринять. В свою очередь, столь полярное разделение мнений говорит о том, что мы имеем дело с весьма серьезной опасностью, которую люди чувствуют на подсознательном уровне.

Рассматривая происходящее с социополитической точки зрения, следует признать, что россияне в массе реагируют только (!) на официальные государственные заявления. В этом плане оппозиционные политики очень недооценивают роль центрального телевидения.

P.S. Выхожу все реже. Я за самоизоляцию!

Алина Витухновская

Мне на почту и в личные сообщения постоянно поступают послания, пафос которых сводится к тому, что "не надо нагнетать панику" и "люди должны быть уверены, что государство их не бросит". Я считаю, что потакать таким иллюзиям не только безответственно, но и преступно. Для путинского государства люди — не более, чем балласт, который будет сброшен в любой нужный для системы момент.

Алина Витухновская

Умер Эдуард Лимонов. И я позволю себе "некорректный" некролог. К Лимонову много лет относились с уважительным пониманием, что бы он ни вытворял, ибо ценили его прошлые литературные заслуги. Однако, литературный талант — не есть бонус, который отправляет вас прямиком в культурно-исторический рай. Скорее, талант — это отягчающее обстоятельство.

Пока Лимонов был политическим маргиналом-провокатором, его леваческая глупость, его "Сталин-Берия-ГУЛАГ", "Россия — все, остальное — ничто!", все эти подростковые прыщавые кричалки и страшилки воспринимались как постмодернистские игры. Когда же идеология НБП стала основой путинской государственной идеологии, пропитанной нищетой россиян и кровью пассионариев "русского мира", когда стало очевидно, что проект НБП, впрочем как и "проект Лимонов" — есть не более, чем оперативная разработка для внедрения агентуры в молодежную среду и распространения реваншистских, милитаристских идей, никаких благоглупых иллюзий о пресловутой лимоновской "гениальности" ни у кого из здравомыслящих людей не осталось.

Я не моралист, особенно в том, что касается философии, искусства и литературы. Но как гражданин и политик, я моралист. Я считаю, что ущерб, нанесенный России Лимоновым и ему подобными "идеологами" огромен. И последствия его еще долго будут аукаться новым поколениям, заложникам преступной политики нынешней власти.

Алина Витухновская